Как всегда, мы постараемся ответить на вопрос «Бесплатные лекарства для участников ликвидации чернобыльской». А еще Вы можете бесплатно проконсультироваться у юристов онлайн прямо на сайте не выходя из дома.
Участникам ликвидации законодательством также предусмотрен выход на пенсию по возрасту раньше других белорусов – на 5-10 лет в зависимости от продолжительности выполнения работ и радиоактивной зоны, где приходилось служить. По закону Сергей Шалькевич имеет право выйти на пенсию уже в этом году, когда ему исполнится 50.
– Мы иногда сравнивали свою ситуацию с Афганом (у нас были ребята, которые служили там и еще попали в чернобыльскую зону). Один из них говорил: когда стреляют, все понятно, можно в окоп спрятаться или еще куда. А здесь ты идешь, и слева, и справа, и сверху, и снизу радиация – от этого не спрячешься. И вроде выстрелов нет, разрывов нет – в этом и вся коварность. Когда мы собираемся с другими ликвидаторами, приходим к одному выводу: рассказывать собственно нечего. Да, был иногда металлический привкус сухости во рту. Но многие врачи списывали это на психологическое состояние.
3 месяца за себя и «за того парня»
Поначалу, рассказывает собеседник, к здоровью ликвидаторов государство относилось очень внимательно. Все они по закону 1991 года должны были проходить ежегодное медицинское обследование (под страхом лишения льгот). В медицинском центре на Красноармейской (сегодня клинический центр Управделами) чернобыльцы могли проходить обследование и реабилитацию, ходить на различные процедуры и в бассейн. Сегодня, уверяет Сергей Шалькевич, регулярное обследование ограничивается осмотром терапевта и эндокринолога. После того как ликвидаторов лишили больницы в Аксаковщине (в 25 километрах от Минска), для них не осталось специализированных медицинских учреждений для реабилитации и лечения. Построенный большой научный центр в Гомеле – это очень далеко, да и там работает только одно отделение для ликвидаторов, поэтому попасть туда очень сложно.
С работой у Сергея Шалькевича после возвращения из чернобыльской зоны складывались непростые отношения. После аварии с должности водителя мужчину перевели в кладовщики в той же организации, чтобы взимать ущерб после аварии. О том, чтобы сохранить собеседнику зарплату водителя на новом месте, как это было прописано в законе (в связи с переводом на нижеоплачиваемую работу по медицинским показаниям), речь не шла. А когда он сумел доказать, что не виноват в случившемся (находился под воздействием непреодолимой силы), мужчину уволили. По версии ликвидатора, потому что уже не могли взыскивать с него ущерб.
Льготой при поступлении в колледж ликвидатор тоже не воспользовался. Как пострадавшему от ЧАЭС ему было достаточно сдать три экзамена на тройки. По словам Сергея Шалькевича, он получил две пятерки и четверку. «Мне еще, помню, говорили в группе – вот льготник, льготник! Пришлось сводить «умника» в учебную часть, где он ознакомился с ведомостью зачисления при поступлении, которая подтверждала, что льготы никак не повлияли на поступление. Все объяснил, и больше никто никогда не упоминал эти льготы».
В дом престарелых – в первую очередь
Поначалу, рассказывает собеседник, к здоровью ликвидаторов государство относилось очень внимательно. Все они по закону 1991 года должны были проходить ежегодное медицинское обследование (под страхом лишения льгот). В медицинском центре на Красноармейской (сегодня клинический центр Управделами) чернобыльцы могли проходить обследование и реабилитацию, ходить на различные процедуры и в бассейн. Сегодня, уверяет Сергей Шалькевич, регулярное обследование ограничивается осмотром терапевта и эндокринолога. После того, как ликвидаторов лишили больницы в Аксаковщине (в 25 км. от Минска), для них не осталось специализированных медицинских учреждений для реабилитации и лечения. Построенный большой научный центр в Гомеле – это очень далеко, да и там работает только одно отделение для ликвидаторов, поэтому попасть туда очень сложно.
