Как всегда, мы постараемся ответить на вопрос «Статистика отказов от приемных детей в россии». А еще Вы можете бесплатно проконсультироваться у юристов онлайн прямо на сайте не выходя из дома.
Несовершеннолетние лица, оставшиеся без опеки родителей, относятся к категории социальных сирот. Малышей обычно оставляют в медицинских или образовательных заведениях. Родители оформляют официальный отказ сразу после рождения малыша или спустя какое-то время. Иногда их просто «забывают» без надлежащего оформления документов.
Что толкает родителей на отказ
Брошенные в роддоме дети уже с первых дней остаются без любви и попечения родителей. На их долю приходится 1 % от общего количества новорожденных. Таких детей на произвол судьбы обычно оставляют одинокие матери. Их называют отказниками.
Отказники в больнице
Большинство брошенных в детдоме малышей испытывают трудности в построении семьи. Адаптация к самостоятельной жизни проходит не просто. Статистика брошенных детей России показывает, что только 10% из них это удается. Остальные выходцы детских домов:
Для родителей — чувство вины и крушение планов на будущее, к которому они шли, желая помочь конкретному ребенку. Нет смысла обвинять кого-то. Детей не берут в семью с целью их затем срочно отдать, как не женятся с мыслью о скорейшем разводе.
Дети, пережившие травму разлуки с семьей и опыт детского госучреждения, — люди непростые. В 2007 году 6136 детей «возвратили» в детский дом, в 2008 году — таких случаев было 7834, а в 2009 году — уже 8474 случая. В целом до 2021 года около 10% детей, взятых под опеку, «возвращали» в детский дом. Потом федеральную статистику перестали публиковать. Есть данные из Петербурга за 2021 год — число «вторичных» отказов выросло втрое по сравнению с предыдущими годами.
Статистика:
С 2021 года каждый кандидат в опекуны или усыновители должен пройти Школу приемных родителей (ШПР), где психологи и другие специалисты по работе с сиротами могут оценить, насколько решение взять ребенка из детдома твердо и обдуманно.
Таким образом, мы имеем дело с так называемым скрытым сиротством. Учреждения не занимаются профилактикой сиротства, потому что, во-первых, нет профессиональных кадров по этой проблеме, во-вторых, нет самой задачи, а в-третьих, учреждения просто не хотят сами себе обрубать сук, на котором они сидят. У нас система работает на благо ребенка, а не семьи в целом. Нужно помогать семье, а не одному ребенку.
Мы имеем дело с так называемым скрытым сиротством
С подростками такая же история. 80% в детских домах – это подростки. Наша Школа приемных родителей изначально была создана для подготовки людей, которые будут принимать подростков, то есть, можно сказать, с углубленным изучением подростков. Наша школа отличается еще тем, что у нас не только тренеры, но и сами подростки, приемные, приходят и одно занятие проводят сами, рассказывают истории. Мы соединяем эти два мира – потенциальные родители/усыновители/опекуны и дети-сироты. Единственное, последние полтора года происходит некий откат, который, конечно, выбивает, потому что родителям сложно слышать о себе такие неприятные вещи, что они «так называемые родители» и т.д. Я знаю многих родителей, у которых есть и кровные дети, и приемные, и они максимально вкладываются в то, чтобы каждый ребенок нашел свое место в жизни.
Геннадий Прохорычев, уполномоченный по правам ребенка Владимирской области
Я могу говорить про ситуацию во Владимирской области, и вот что у нас сейчас. Дома ребенка – это дети до 4 лет, 70 процентов – родительские дети, переданные государству «в связи со сложной жизненной ситуацией», это скрытые сиротства. У нас огромная армия детей в домах ребенка, в детских домах, в прочих коррекционных школах – дети практически без родителей, то есть родители есть, они существуют, но дети воспитываются государством. Вот о чем надо говорить.
Мы убедили семью оставить его еще немножко у себя, я решила, что если не успею быстро сделать документы, то срочно найдем семью с готовыми документами. Изначально мне хотелось помочь ей оставить мальчика, справиться с кризисом. Но я поняла, что дело не в мальчике, а в маме.
«Мы с мужем как раз думали о том, что, возможно, снова станем приемными родителями: сейчас с нами 4 приемных детей, всего у нас 7 детей. Были времена, когда и 9 одновременно, и дом большой, и документы у нас готовы… И я случайно увидела пост в “Фейсбуке” о двухлетнем мальчике с гидроцефалией. Его приемная мама была настроена вернуть ребенка. В семье он пробыл всего две недели.
Галина Акимова и Женя: «Я убеждена, что надо стучаться во все двери. Нет ГОСТов в подходах к детям»
Кстати, на приемную маму было много нападок в соцсетях, но я не согласна с этим подходом. Кроме благодарности, я к ней ничего не испытываю. У Юры сложное заболевание, и она приняла его таким, она спасла его, вытащив из системы. А потом – не побоялась огласки, честно попросив помощи у общества.
Убежать родители из своего дома не могут (хотя бывали и такие случаи), поэтому они бегут в опеку и в ужасе «сдают бракованного ребенка от греха подальше». Поскольку нет привязанности, ребенок воспринимается «чужаком», объектом. У взрослых людей не возникает желания тратить время на работу с психологом, искать компромисс, прощать и принимать ребенка через «не хочу».
Елена Мачинская: «Возврат из приемной семьи в детский дом – это ад в душе ребенка»
Будучи не в силах разорвать этот замкнутый круг, родители начинают считать, что с их ребенком что-то не так, они задумываются о возврате. Однако при этом родители ощущают себя виноватыми или думают, что окружающие их люди обвинят их в том, что они отказались от ребенка. Их мучает совесть.
Причина
Существует прямая зависимость от того, как долго ребенок находится в замещающей семье и как быстро принимается решение о его возврате. В семье, где ребенок прожил мало, отказы, чаще всего, принимаются спонтанно и молниеносно, настолько быстро, что даже не успеваешь «подставить руки». Только вчера ты разговаривал с приемными родителями, и они были полны энтузиазма, а сегодня уже «отвезли в детский дом». Приемные родители чаще всего даже не обращаются за помощью.
